СТРАТЕГИЯ: Спасатель - Страница 104

104

— Чёрная Пантера покроет всё! — пообещал Джай, и я успокоился.

Хотя мы и так работаем в щадящем режиме; Джаю же с этим, в своё время, не повезло. Ведь сама процедура нанесения большого — от плеча и до запястья — и сложного тотемного рисунка на кожу, достаточно болезненная и длительная, служит ещё и одним из способов воспитания выдержки и силы духа. Я ведь теперь гуркха.

Мало того, после рисунка нужно ещё и надпись наносить, тот самый боевой девиз: — "Jai Mahakali, Ayo Gorkhali!" или "Слава Великой Кали, идут Гуркхи!" Вот и представьте, что ждало бы Федю, истязай меня индус традиционным способом с применением кустарных снарядов в виде самшитовых дощечек с иглами. Бр-р... А ведь мне, по обычаю, во время экзекуции полагается ещё и песни бодрые петь, гортанным горским голосом...

Осознавая несоразмерность такого испытания с потенциалом современного белого человека, Джай в пытке использует вполне современный тату-дырокол швейцарской сборки SWISSTATTOO STM Luxury — универсальная машинка. Используя эту практически бесшумную шнягу, он и контура выводит, и закрашивает, и тени наносит. Шняга крутая, композитные материалы нового поколения, все дела. К ней имеется "бошевский" переносной блок питания. Всё есть, отличные мази и краски... И медицинский спирт.

Нормально, в общем.

В самом начале этой долгой и нудной процедуры к нам подскочила Zicke, немного посмотрела, послушала, и тут же возжелала заполучить себе нечто подобное, будто своих партаков её мало... С гневом и яростью гонимая, за такое неуместное предложение, в хвост и гриву, Ленни ничуть не обиделась, обозвала нас с индусам "скучными и унылыми стеблями шпината" и преспокойно направилась в ходовую рубку — у неё там очередные занятия по практическому судовождению.

Стремясь расширить линейку полезных личных практик (плюсом к дельтаплану, катеру, мотоциклу и яхте), она ныне обучается у Маурера на шкипера, прилежно тренируется в управлении "Клевером", работе с навигационными приборами и прокладке курса. Я тоже подумывал было заняться столь актуальным делом, но далее дум дело не пошло. А она ничего, старается, Ули хвалит.

Вот и сейчас Ленни горделиво стоит за штурвалом мотобота, ведёт судно ровно и уверенно, штурвал понапрасну не крутит, по курсу не рыскает. Правда, всё происходит под наблюдением Маурера и только на тех участках, где фарватер шкиперу очевиден. Но индус-татуировшик всё равно опасливо разместил свои баночки в углублении между трюмными люками, для устойчивости.

Терпеть боль не сложно, тут не столько больно, сколько муторно и некомфортно. Спасают редкие перерывы и наблюдение за рекой — потому и выбрали мы место наверху, хотя в кают-компании Джаю было бы гораздо удобней.

Дзен-н!

Жестяным звуком ожил динамик громкой связи.

— Внимание, экипаж, все на палубу! — прозвенел металлом голос Маурера.

Шкипер после ухода из Шанхая как заново родился. Собранный, уверенный в себе, румяный и подвижный — пассионарный первооткрыватель, вырвавшийся из теснин и тенет. Даже пьёт теперь по другому — элегантно, даже манерно. И почти не пьянеет. Соответственно, изменился и голос нашего капитана, помолодел и заострился.

А мы и так на палубе, нам-то что делать?

Боковая дверь возле ходовой рубки распахнулась, из трюма на свет божий вылез ещё заспанный, но уже встревоженный Никлаус со штанами в руках.

— Что там случилось?

Дзен-н!

— Впереди птицы! — в искажённом динамиком голосе шкипера не было не полутона страха, наоборот, он даже торжественен. — Похоже, те самые мифические чудовища, которыми нас пугали в Шанхае!

Вон оно что... Быстро сложив прибамбасы в белую пластиковую сумку-чехол, мы с индусом подошли к рубке, взяли бинокли.

Лежащий прямо по курсу "Клевера" длинный пологий клин выдавался в реку, Ганг в этом месте круто поворачивал на восток. Безымянный мыс начинался длинной песчаной косой, вдали за которой виднелись берега поворачивающей реки. Песок постепенно сменялся заливным лугом, переходящим в заросли кустарника, далее низкими, а потом и высокими деревьями. Постепенно поднимаясь, мыс заканчивался небольшой зелёной подошвой, за которой красовалась тёмная, с белыми складчатыми прожилками накосо, огромная гора с несколькими вершинами.

Изумительный вид! Если бы не парящие над лугом птички.

Мне подумалось, что здесь и сейчас на палубе мотобота должны стоять все именитые фотохудожники культового издания NG с крутейшими камерами в руках. Только вот, в сопровождение каждому неплохо бы выделить по персональному Джону Хантеру, знаменитому африканскому охотнику на крупную и очень крупную дичь, да со стволами под "голанд-голанд", не меньше. А лучше всего — поставить за спиной ЗСУ 23-4.

Потому что зловещие птицы не просто впечатляли, они ужасали.

Не бывает на старой Земле таких размеров у пернатых, может, разве что в глубокой древности водились подобные монстры.

Мы набились в рубку.

А что на меня-то все смотрят? Да как-то пристально, обязывающе...

Ну, конечно, Федя же Охотник, типа не такое видел и не таких бил! Джон Хантер, ёлки.

А я не бил и не видел.

— Шесть штук! — констатировал Джай, оторвавшись от бинокля.

— Семь, — тут же поправила его глазастая Ленни, стоя рядом со мной и продолжая разглядывать мыс. Капитан уже отстранил её от управления судном.

Шкипер же продолжал смотреть на меня.

— Ты таких видел, Тео? — с тайной надеждой спросил он.

Типа, я сейчас скажу, что видел и не раз, что дело плёвое, и не таких, мол, бивали.

104