СТРАТЕГИЯ: Спасатель - Страница 74

Заказанное нам принесли быстро, даром, что ли, такие запахи по улицам гуляют. Хорошо, до хрустящей корочки, зажаренная курица была без приправ, официантку особо предупредил — такому фокусу я научился в давней своей поездке в Индию. Покупаешь на улице куру, и сразу говоришь, мол, заверните с собой — в таком случае оператор жаровни быстро кидает её в бумажный пакет, а специи подаёт отдельно, в маленьких пластиковых бутылочках. Содержимое бутылочек мы спускали в унитаз гостиничного номера, где суперспеции уносились прочь, системно разъедая канализационные трубы. Если же не успеть выкрикнуть заветное: "С собой!" — пиши пропало, индус мгновенно обольёт курицу страшно ядовитыми смазками... и ты голодный.

Птицу нам принесли на огромных листьях какого-то болотного растения, уж не лотоса ли, уложенных на твёрдые плетёные "тарелки". Соусы и приправы две девицы поставили рядом, отдельно. Слишком много вы их притащили, красавицы... Мне хватило крошечной порции этих "термоядов", уместившейся на кончике ножа. Кроме курицы, мы заказали полужидкую лапшу, типа дунганской, эта уже неизбежно была островата, но вкусна до изумления.

Потом Zicke вмазала пару стопочек настоящего скотча, а я попробовал отличное местное живое пиво, в Швейцарии такого и близко нет. Более крепкое я пить не рискнул — ещё к бандитам идти надо.

На этот раз мы расплачивались коктейлем из швейцарских и шанхайских денег. Деньги анклава называются "tally", в честь старинных шанхайских денег, которые имели все характерные для банкнот признаки, за исключением того, что были сделаны из бамбуковых палочек. В Шанхае они выпускались и имели хождение вплоть до 20-х годов прошлого века — теми банками и торговыми союзами, которые не имели привилегии эмиссии денег обычных. Здесь ситуация упрошена, для оплаты народ использует пластиковые карты какого-то сингапурского сотового оператора, удобно, номиналы уже набиты. Несмотря на традицию, эти "tally" в обиходе называют "долларами". Короче, тут в ходу шанхайский доллар.

На подходе к логову Ленни упёрлась уже основательно.

— Нет, Тео, и не уговаривай, я одного тебя туда не пущу! Ты плохо представляешь, что это за люди!

Ну, да, конечно, где это русскому узнать, что такое есть бандиты...

Вот что сказать? Zicke умеет быть упрямой. Весь путь до южной окраины Шанхая я её уговаривал и успокаивал — всё бесполезно, девка рвётся в бой, собирается прикрывать фланги, прорывать заслоны, наносить ответные и упреждающие удары.

И вот, наконец, придумал Федя, только что.

— Хорошо, дорогая. Раз ты так упряма, я предъявлю весьма деловой аргумент.

— И какой же? — с ехидцей спросила она.

— Наше оружие. Ты же не думаешь, что они нас пропустят внутрь со стволами?

Zicke сразу поняла и поникла.

— А свой "маузер" я никому чужому никогда в руки не дам, как и револьвер. Так что... Придётся тебе посидеть в этой кофейне, — я показал в сторону заведения.

— Убедил. Хорошо, чувак, давай ствол, буду ждать. Но учти, при первых же признаках опасности я войду внутрь, чего бы это мне не стоило.

Ну, что с ней будешь делать.

— Только по рации раньше времени меня не дёргай, очень прошу.

Перед закрытым входом в большую глиняную фанзу на корточках сидели двое "торпед". Нормальные восточные ребята китайского типа, ничего свирепо-выдающегося. Справа помоложе, слева — взрослый матёрый мужик. Я немного волновался, но этаким Ж.К.В.Д. в окружении ярких негодяев себя не ощутил: в жизни всё сложней и скрытней.

— Привет, бандиты, я к капитану.

Чёрт, почему я часто говорю по-русски? От волнения, наверное. Но они меня вполне поняли, оба встали, сдержанно кивнули.

— У тебя оружие есть?

Я отрицательно покачал головой.

— Мы проверим, — предупредил меня левый, высокий индус с чёрными усами.

Меня тщательно обыскали. Зачехлённый складной поясной "Серенгети", купленный мной в Базеле, гуркхов не заинтересовал — ещё бы, учитывая размеры их ножиков...

Вопреки ожиданиям, офис капитана представлял собой именно офис, а не шалман с мягкими атласными подушками красного цвета и обкуренными красавицами по бокам. Главарь молча показал мне на мягкий коричневый стул, захлопнул "сонькин" ноутбук и пристально посмотрел мне в глаза.

— Мне уже рассказали о вас и вашей просьбе...

Пауза. На фазомотрику качает. Обломись, непальский горец.

— Скажу так, парень. Ситуация изменилась всего четыре месяца назад, хвала Святому, и теперь подобный казус не представляет для нас особой проблемы.

С виду обычный опытный менеджер среднего звена, крепкий, так сказать, хозяйственник. Короткая аккуратная стрижка, тщательно выбрит, если ему было, что брить. Судя по всему, капитан невысок, крепок, на вид ему лет сорок, уже не так подвижен, как раньше. Криминальную суть вожака отчасти выдаёт манера изредка, по-бойцовски характерно, разминать шею, и краешек какой-то чёрно-красной татуировки, высовывающийся из-под белоснежной манжеты рукава. Ну и руки — кинтасы набиты реально.

— Буду говорить коротко, в новом мире время так же дорого, как и в старом.

— Внимательно слушаю, — осторожно сказал я.

Господин Субедар еле заметно усмехнулся: а куда бы ты делся, милок, будешь слушать, как влитой. Он взял со стола какую-то головоломку из насаженных друг на друга деревянных шариков и палочек, сноровисчто завертел в руках.

— Ищейки из Бёрна обязательно сюда приедут, я думаю, завтра они будут здесь. Правда, в последнее время они ведут себя гораздо, гораздо тише, чем в былые дни. Швейцария нам уже не так интересна, как прежде, более интересна обстановка вокруг неё... Да и наша полиция давно уже готова предъявить Бёрну свой, особый счёт, тебе, парень, не помешало бы отметиться и у них. Одним словом: сильный Бёрн тут никому не нужен, а украденное наглыми пиратами судно их ослабляет.